В первые минуты на забрызганном грязью лице его виден один испуг и какое-то притворное преждевременное выражение страдания, свойственное человеку в таком положении; но в то время, как ему приносят носилки, и он сам на здоровый бок ложится на них, вы замечаете, что выражение это
сменяется выражением какой-то восторженности и высокой, невысказанной мысли: глаза горят, зубы сжимаются, голова с усилием поднимается выше, и в то время, как его поднимают, он останавливает носилки и с трудом, дрожащим голосом говорит товарищам: «простите, братцы!», еще хочет сказать что-то, и видно, что хочет сказать что-то трогательное, но повторяет только еще раз: «простите, братцы!» В это время товарищ-матрос подходит к нему, надевает фуражку на голову, которую подставляет ему раненый, и спокойно, равнодушно, размахивая руками, возвращается к своему орудию.
Этот человек огромного роста, широкий в плечах, с кудлатою, тронутой ранней проседью головою, казавшийся атлетом, давно уже следил за приютками, с самого начала их появления в зале, и на его подвижном, выразительном лице поминутно
сменялось выражение досады, жалости, сочувствия и какой-то почти женственной грусти.
Неточные совпадения
Дамы зашептались, улыбки
сменились серьезным
выражением лиц.
— Да что с тобой? — продолжал он удивляться, но удивление уже начало
сменяться в лице его улыбкой, принимавшею все более и более насмешливое
выражение.
Губы его раскрылись; он вдыхал в себя воздух быстрыми глотками, точно рыба, которую вынули из воды;
выражение болезненного восторга пробивалось по временам на беспомощно-растерянном личике, пробегало по нем какими-то нервными ударами, освещая его на мгновение, и тотчас же
сменялось опять
выражением удивления, доходящего до испуга и недоумелого вопроса.
Она с любопытством на меня посмотрела и как-то странно искривила рот, как будто хотела недоверчиво улыбнуться. Но позыв улыбки прошел и
сменился тотчас же прежним суровым и загадочным
выражением.
В то время как на его лице
сменялся целый калейдоскоп гримас, эти глаза сохраняли постоянно одно
выражение, отчего мне всегда бывало как-то безотчетно-жутко смотреть на гаерство этого странного человека.
Мысли и разнородные ощущения до крайности впечатлительной и раздражительной души ее беспрестанно
сменялись одни другими, и оттенки этих ощущений сливались в удивительной игре, придавая лицу ее ежеминутно новое и неожиданное
выражение.
Когда Шатов молча пред ним остановился, не спуская с него глаз, все вдруг это заметили и затихли, позже всех Петр Степанович; Лиза и мама остановились посреди комнаты. Так прошло секунд пять;
выражение дерзкого недоумения
сменилось в лице Николая Всеволодовича гневом, он нахмурил брови, и вдруг…
— «Он был среднего роста, с тонкой талией, обличавшей серьезную силу и ловкость»… Есть!.. «Но в усталых глазах (почему в усталых?) преждевременно светился недобрый огонек…» Невредно сказано: огонек! «Меланхолическое
выражение этих глаз
сменялось неопределенно-жесткой улыбкой, эти удивительные глаза улыбались, когда все лицо оставалось спокойным». Вот учись, как пишут…
Блаженная улыбка мелькнула на лице Ирины и тотчас же исчезла,
сменившись заботливым, почти испуганным
выражением.
На ее лице
выражение досады и огорчения
сменилось, как мне показалось, когда она взглянула на него, заботою о нем.
Впрочем, тотчас же после припадка веселости смех
сменился каким-то странным озабоченным
выражением в лице господина Голядкина.
Яличник скоро начал уставать; его удалое
выражение лица
сменилось вялым и скучным. Он стал зевать и один раз даже утер рукавом лицо, для чего ему нужно было наклониться головою к веслу. Складки рубахи совсем пропали. Такая досада! Терпеть не могу, когда натура шевелится.
Генерал был страшен. Недавняя бледность на лице
сменилась багровыми пятнами, руки судорожно сжимались, глаза смотрели на Мишку с таким
выражением, точно генерал хотел его проглотить. Переведя дух, он схватил Мишку за горло и прошептал...
Злое, кошачье
выражение на лице еврейки мало-помалу
сменилось добродушной улыбкой.
Вдруг благодушное
выражение лица Пантелея
сменилось строгим, озабоченным видом, повернул он речь на другое.
И чтение продолжалось. И по мере того, как продолжалось оно, оказывалось и достодолжное воздействие его на либерала и патриота славнобубенского. Брови его супились, лицо хмурилось, губы подергивало нервическою гримаскою. Он то бледнел, то наливался пунцовым пионом и дышал тяжело, с каким-то сопеньем; на лбу проступали капли крупного поту, а в глазах
выражение злобы и негодования
сменялось порою
выражением ужаса и боязни.
Гуль-Гуль засмеялась, будто зазвенел серебряный колокольчик, глаза ее сузились, и печальное
выражение на миг
сменилось лукавым и шаловливым.
Понемногу она стала приходить в себя,
выражение страха в глазах ее
сменилось недоумением.
И опять заиграл, и слезы брызнули из глаз на скрипку. Ротшильд внимательно слушал, ставши к нему боком и скрестив на груди руки. Испуганное, недоумевающее
выражение на его лице мало-помалу
сменилось скорбным и страдальческим, он закатил глаза, как бы испытывая мучительный восторг, и проговорил: «Ваххх!..» И слезы медленно потекли у него по щекам и закапали на зеленый сюртук.
— Всеконечно, — прервал Хрящев, и мягкое
выражение сменилось на его пухлом лице другим, сосредоточенным и немножко насмешливым.
На заплаканном красивом лице ее быстро
сменялись разнообразные
выражения. Видно было, что в душе ее происходит жестокая борьба.
Выражение недоумения
сменялось в них по мере того, как он вдавался в подробности неожиданных для нее разоблачений гнусной интриги ее любимицы, сперва
выражением негодования и гадливости, а затем благодарности к спасшему ее из рук врагов человеку.
При его появлении в дверях,
выражение удивления
сменилось довольной улыбкой: она его узнала, но не подала вида.
Немцы насмешливо улыбались, следя за работой. Последняя положительно кипела — к утру мост был готов. Насмешливая улыбка
сменилась на немецких лицах
выражением удивления.
Едва только успела договорить последнее слово Даша, как недоумевающе недовольное
выражение лица Натали
сменилось негодующим и злым.
После «Отче наш» опять кашель, сморканье и перелистыванье нот. Предстоит исполнить самое трудное: концерт. Алексей Алексеич изучает две вещи: «Кто бог велий» и «Всемирную славу». Что лучше выучат, то и будут петь при графе. Во время концерта регент входит в азарт.
Выражение доброты то и дело
сменяется испугом. Он машет руками, шевелит пальцами, дергает плечами…